Козлова

Любовь

Александровна

- кандидат

филологических наук, старший научный

сотрудник

Барнаульского

государственного

педагогического

университета.

СОЦИОКУЛЬТУРНАЯ МОДЕЛЬ

ОБЩЕСТВА И ГРАММАТИЧЕСКИЙ

СТРОЙ ЯЗЫКА

Minds make language.

And language make minds.

Чарлтон Лэард

Человеческая культура, социальное поведение и мышление, как известно, не в состоянии существовать без языка и вне языка. Вопрос о взаимосвязи культуры, социального поведения, мышления и языка не нов для лингвистики, и существо дискуссий нередко ведется вокруг проблемы, что является примарным: структура ли языка определяет структуру мышления или, напротив, языковая структура представляет собой результат отражения человеком окружающего мира.

В гипотезе Сепира-Уорфа примат, как известно, отдается языку, и утверждается, что наше восприятие действительности в значительной мере определяется структурой языка, на котором мы говорим. Абсолютизация этой идеи приводит ее сторонников к утверждению, что система силлогизмов Аристотеля носит на себе явные черты греческой языковой структуры, и, следовательно, если бы его родным языком был, например, китайский, логика его рассуждении могла бы быть абсолютно другой.

В рамках когнитивного подхода к языку, получившего широкое распространение в последние два десятилетия, ведущая роль отводится познающему субъекту, а структура языка рассматривается как результат концептуализации мира индивидуумом и языковым коллективом, в результате чего каждый язык предлагает свою собственную картину мира. Характерны и заглавия книг, написанных в русле когнитивного подхода. Вышедшая совсем недавно книга американского исследователя Стивена Пинкера озаглавлена: "Языковой инстинкт. Как разум создает язык". Исходным в ней является тезис о том, что язык мысли един, универсален (автор называет его ''mentalese"), а знание конкретного языка заключается в нашей способности перевести язык мысли в цепочку слов и наоборот.

Нам представляется, что истина, как это часто бывает, лежит посередине, и мы разделяем точку зрения Чарлтона Лэарда, взятую в качестве эпиграфа нашего сообщения. Он следующим образом формулирует мысль о тесной взаимосвязи языка и мысли, избегая при этом абсолютизации: " Разум создает язык. А язык создает разум".

Являясь средством человеческой коммуникации и потому социальным и национальным по своей природе, язык не может не нести на себе отпечатки особенностей мировоззрения, этических и культурных ценностей, а также норм поведения, характерных для данного языкового сообщества. Все это находит свое отражение в лексике языка, о чем говорится много и часто, поэтому ограничимся лишь отдельными примерами: в русском языке нет точного эквивалента таким английским словам как: 'privacy' или 'challenging', поскольку нет точных эквивалентов в культуре, а английское прилагательное 'ambitious' и его русский эквивалент "тщеславный" обладают разными прагматическими коннотациями. В английском слове эти коннотации положительные, а в русском, как правило, отрицательные, что обусловлено системой ценностей, характерных для общества.

Но наиболее чувствителен к социокультурным нормам общества грамматический строй языка, ибо он ближе всего к мышлению и поэтому точнее всего отражает менталитет нации, социополитический климат и культурно-этические ценности, характерные для той или иной нации. Сопоставление языков в этом ракурсе дает нам значительное число примеров различий в грамматическом строе, обусловленных различиями в культуре. Между тем, как это отмечает Анна Вежбицка, эта область взаимодействия между грамматическим строем языка и культурой до сих пор не подвергалась серьезному изучению. В своей книге "Семантика грамматики" она приводит убедительные примеры такой взаимосвязи. По ее мнению, такая отличительная черта русского характера как сосредоточенность на состоянии души и чувств находит свое отражение в языке как в обилии глаголов, называющих различные эмоциональные состояния, так и в варьировании синтаксических конструкций типа: Он веселится - Ему весело; Он грустит - Ему грустно. И, напротив, сдержанность в проявлении эмоций, характерная для англичан, является причиной того, что даже те не многочисленные глаголы эмоционального проявления, которые имеются в языке, как правило, несут в себе отрицательный заряд (ср.: глаголы типа 'fume', 'fret', 'sulk' и т.д. ) С другой стороны, аналитизм, свойственный британскому менталитету, сосредоточенность на причинно-следственных связях, нашли свое отражение в большом количестве синтаксических конструкций со значением каузации.

Феномен вежливости, свойственный британскому этикету, является составной частью более универсальной психологической характеристики англичан, которая определяется И. Неуступным как 'indirectness', т.е. 'косвенность', 'некатегоричность', 'уклончивость'. Эта черта находит разнообразные формы грамматического выражения в языке: разделительные вопросы, модальные фразы, так называемый претерит скромности, косвенные формы выражения побуждения, устранение субъекта из соображений прагматической целесообразности, многочисленные случаи транспозиций на уровне коммуникативных типов предложения (т.н. skewing). В отдельных случаях расхождение между буквальным значением предложения и его глубинным смыслом бывает настолько значительным, что породило известную шутку: Один англичанин встречает другого на улице и говорит ему "Доброе утро!", а тот в ответ начинает лихорадочно думать: "Что бы это могло означать?". Тот факт, что теория импликатур была первоначально разработана на материале английского языка, является далеко не случайным.

С другой стороны, нельзя отрицать и того, что грамматический строй языка способен оказывать определенное влияние на наш менталитет и нашу языковую культуру. На это свойство языка указывал Ж. Вандриес, отмечая, что язык может даже изменять склад ума и направлять его.

Особенно отчетливо это влияние прослеживается в процессе обучения иностранному языку, особенно на продвинутом этапе, когда имеешь возможность наблюдать, как, постигая через лексические и строевые особенности языка менталитет и культуру другого народа, студенты обретают дар смотреть на мир глазами англичанина, француза или немца, что не может не сказаться на их менталитете и социокультурных идеалах. Их языковая культура в родном языке также претерпевает значительные изменения: они используют более широкую палитру средств выражения модальности, стремятся избегать категоричности в оценках и утверждениях. Таким образом, можно полагать, что в сегодняшнем мире изучение иностранных языков важно не только само по себе, но и как средство постижения менталитета и культуры других народов, что в конечном счете должно привести к взаимообогащению культур и взаимопониманию народов.



Содержание