К сожалению, подобные примеры пока встречаются довольно редко, но постоянно приходится сталкиваться с фактами использования рыночных возможностей в целях, весьма далеких от народного образования. Мародерами зовут тех, кто грабит население в районах военных действий, обирает убитых и раненых на поле сражений, а также торговцев-спекулянтов, перепродающих товары по очень высокой цене. "Рыночное" мародерство на ниве просвещения обычно прикрывается высокими словами о свободе личности, гуманизме, демократии и общечеловеческих ценностях, позволяя сохранять "и в подлости осанку благородства", а потому оно гораздо гнуснее и опаснее мародерства на поле боя.

Наиболее простой и наглядный пример этого явления связан с книготорговлей, которая, согласно экспертным оценкам, занимает второе место по доходности после наркотиков. В ней тесно завязываются чиновники органов образования, дающие "добро" на издание и распространение книг, рекомендуемых в качестве пособий и учебников. Неслучайно, некоторые из них стали богатыми даже по западным меркам. Теперь страна, как никогда, завалена ярко оформленной печатной продукцией, а наш народ, в первую очередь молодежь, который (по данным международных обследований) признавался самым читающим в мире, теперь резко опустился в группу наименее читающих. Это происходит потому, что "бал книжный правит" теперь не мудрый государственник, видящий в обеспечении высокого уровня культуры граждан свою главнейшую задачу, а спекулянт, которого в книжном деле интересует лишь возможность наживы. Книги, как и лекарства, у нас были самыми дешевыми, а водка - самым дорогим товаром. Теперь "рынок" перевернулся в диаметрально противоположном направлении. Примерно половина населения не прочитывает за год ни одной книги, потому что лишь 30 процентов могли позволить себе в 1996 году купить какую-либо книгу, а в 1999 году, по-видимому, менее 15 процентов. Это - наиболее грубая, откровенно коммерческая форма мародерства на ниве просвещения

Грань между обязательными образовательными услугами, предоставляемыми в государственных учебных заведения по закону бесплатно, и ныне модными "дополнительными", предоставляемыми за плату, на практике довольно условна и часто оборачивается "узаконенным" методом взимания взяток, торговли вакантными местами, аттестатами и дипломами. В некоторые престижные государственные школы прием ведется на основании тестов, поражающих своей нелепостью. Родителям "не справившегося" с тестами ребенка, предлагают заплатить тысяч 15 за "условный" прием, формально за обещание "подтянуть" ребенка в течение учебного года. Все это - по сути ничто иное, как ограбление людей, находящихся в безвыходном положении, то есть формы интеллектуального мародерства.

Коммерцилизация образования, как известно, - одна из главных причин того, что эта сфера со второй половины ХХ века охвачена мировым, перманентно углубляющимся кризисом. В специфических российских условиях готовить специалистов в соответствии со спросом рынка труда означает, что нужно закрывать все технические вузы, поскольку промышленности как таковой нет, считает председатель Совета ректоров Иркутской области, член-корреспондент РАН С. Леонов. Развалив систему подготовки инженерных кадров, мы ее восстановить не сумеем, утверждает он, так как для этого нужны десятки лет, а это уже проблема национальной безопасности.

В современных условиях, когда Россия потребляет в 1,5 раза больше, чем производит (за счет "проедания" природных богатств и недовозмещения основного капитала), когда "теневые" структуры охватывают от 40 до 65 процентов экономики, мародерство неизбежно становится нормой не только бизнеса, но и для многих видов профессиональной деятельности. Так, реальная функция многих экономистов и финансистов состоит в консультировании спекулятивно-мафиозных структур по поводу "грамотного" ограбления страны, юристы помогают "бизнесменам" уходить от ответственности за преступления, менеджеры, социологи и психологи учат их искусству манипулирования и оболванивания людей (рыночная конъюнктура породила небывалый ажиотажный спрос именно на эти профессии).

В Ханты-Мансийск, например, с 40-тысячным населением, но со значительными финансовыми возможностями, связанными с нефтегазовыми богатствами территории, налетели "просветители" со всех концов страны, в том числе из Москвы, создав там 35 структур высшего образования, из которых 21 готовит экономистов, юристов и менеджеров. Однако этот центр национального округа вряд ли станет мировым центром подготовки кадров по перечисленным специальностям, поскольку многие "вузы" там (как это давно практикуется в США) состоят из стола да сейфа с печатью, дипломами и деньгами. Прогрессивная идея дистантного обучения, будучи "коммерцилизированной", охотно подхватывается предпринимателями в сфере образования, но уже в ближайшем будущем обернется многими трагедиями и для новоиспеченных "специалистов" и для нации.

Выдача государственных лицензий частным лицам на право учебно-воспитательной деятельности стала довольно формальной, чисто коммерческой сделкой, которая никак не гарантирует от злоупотреблений, шарлатанства и мародерства в этой исключительно важной для общества сфере. В настоящее время в стране создано уже немало частных учебно-воспитательных заведений - от яслей до вузов, нацеленных на удовлетворение потребностей в основном "новых русских" и тех, кто стремится быть удостоенным чести их обслуживать. Однако полезность учреждений такого рода с точки зрения коренных интересов и стратегических перспектив нашей страны весьма сомнительна. Во-первых, пронизывающий их дух "избранности" и индивидуализма, пренебрежение задачами патриотического воспитания, связь реальных или мнимых успехов в обучении с толщиной родительского или собственного кошелька, а также ориентация на рыночный "успех" обуславливают моральную порочность образования подобного типа. Во-вторых, наиболее высокая подготовка в частных средних школах подчинена целям поступления в так называемые "элитарные" отечественные и заграничные вузы, что далеко не всегда совпадает с задачами возрождения, прогрессивного развития и блага нашего Отечества. В-третьих, частные высшие учебные заведения вынуждены по логике рынка так или иначе подстраиваться к "спросу" на свои услуги, а потому в своей массе дают (независимо от намерений организаторов и преподавателей), "уцененное", некачественное образование. В-четвертых, даже в самых лучших своих вариантах частные учебные заведения могут охватить только наиболее богатую, а не наиболее способную часть населения. Следовательно, частное предпринимательство в этой сфере соответствует принципам буржуазной демократии, соизмеряемой величиной денежного мешка, но совершенно несовместимо с принципами подлинной демократии и гуманизма и является одной из главных причин углубляющегося мирового кризиса образования.

Однако в России некоторые администраторы и ученые уверяют, что никакого падения качества обучения, по сравнению с теми временами, когда советское образование признавалось экспертами ЮНЕСКО лучшим в мире, не происходит, или даже, наоборот, стало выше. Они ссылаются на показатели успеваемости в школах и высокие отметки, получаемые абитуриентами на приемных экзаменах в вузы. Между тем, педагоги судят о качестве образования по тем оценкам, которые они сами выставляют. Уровень требований, предъявляемых преподавателями в школах, вузах, а также на вступительных экзаменах, как доказывают психологи, прямо зависит от среднего уровня подготовленности экзаменуемых групп. Анализ же письменных работ по математике показывает, что тот уровень сложности задач, с которым успешно справлялось большинство абитуриентов 25-30 лет назад, в последние годы стал доступен лишь немногим.

Не следует обольщаться и тем, что в отдельных школах и вузах страны многие учащиеся приобретают высокий уровень знаний, вполне соответствующий современным требованиям. Будут ли эти немногие хорошо обученные молодые люди работать на благо своей Родины или во вред, сказав "Гуд бай, Россия!", - большой вопрос. Председателю Сибирского отделения РАН академику Н.Л. Добрецову "компьютерный король" Б. Гейтс недавно представил лучших своих работников, которые сделали его за истекшее десятилетие самым богатым человеком планеты. Оказалось, что большинство из них - выпускники российских вузов, в том числе 20 человек из Новосибирского университета.

Не следует осуждать всех специалистов, предпочитающих сегодня работать за границей. Вместе с тем, нельзя не сказать доброе слово о многих, не хуже образованных и не менее талантливых молодых людях, которые, несмотря на нищенскую оплату своего труда, решили жить и работать на своей земле, чтобы помочь тяжело больной Матери-Родине встать на ноги и обрести былое здоровье и могущество.

Молодых патриотов могло быть у нас гораздо больше. К сожалению, воспитание, которое (как отметил министр образования В.М. Филиппов) в русской советской школе было с обучением всегда рядом, незыблемо и свято, ушло из современных учебных заведений вследствие либерализации (Советская Россия. 17.12.98.). Поэтому следует всемерно поддержать постановку на первый план в Национальной доктрине образования в РФ именно воспитательных задач, особенно, задач формирования патриотического сознания, исторической преемственности поколений и высокой гражданской ответственности каждого за судьбы своего народа.

Национальной безопасности страны угрожает не только математическая безграмотность, которая (по мнению академика В. Арнольда) "хуже костров инквизиции", но еще более губительна гуманитарная и нравственная деградация подрастающих поколений, сознательно культивируемая нашими СМИ и даже некоторыми известными педагогами. Требованиям, предъявляемым к поступающим в вузы в 60-х годах по русскому языку и литературе, теперь отвечают не более 10 процентов абитуриентов. Появление в школах около полусотни разных (особенно "соросовских") учебников по истории не помешало, а, скорее, способствовало тому, что масса выпускников школ стала в этой важнейшей области культуры анекдотично невежественной. Особую тревогу вызывает состояние патриотического, гражданского и нравственного сознания российской молодежи.

В разгар войны обследующий угнанных в Германию советских девушек немецкий врач, выявив среди них более 95 процентов девственниц, обратился к Гитлеру с предложением немедленно начать переговоры о заключении мира с СССР. Ибо народ с такой высокой нравственностью, по его убеждению, победить было невозможно. Сегодня же социологи и психологи констатируют катастрофические разрушения традиционных моральных и идеологических ценностей у подрастающего поколения.

Повинны в такой ситуации, конечно, не дети, а взрослые, особенно те, которые стоят у рычагов управления народным образованием. Дремучим невежеством веет от утверждений председателя экспертного совета Министерства по Федеральным экспериментальным площадкам А. Адамского, что резкое ухудшение физического и духовного здоровья учащихся, взрыв детской преступности, проституции, алкоголизации и наркомании якобы никакого отношения не имеет к качеству обучения. По его мнению, вопреки многократному сокращению финансирования, качество обучения не снижается. В.М. Филиппов такого рода утверждения вполне обоснованно сравнивает с "супом из топора".

Воинствующим обскурантизмом пронизаны требования бывшего заместителя министра А. Асмолова исключить из учебников по истории классовую борьбу (т.е. вычеркнуть Спартака, Жакерию, гуситов, все стачки, восстания и революции). Подготовку специалистов для народного хозяйства он объявляет "надеванием смирительной рубашки" и превращением человека в "очередного муравья в социальном муравейнике". В то время, как в развитых странах начало обязательного образования сдвигается ко все более раннему (пяти- и даже трехлетнему) возрасту, Асмолов обязательное обучение даже с шести лет объясняет желанием "свести к минимуму детство, как можно меньше времени оставить человеку на свободу, скорее включить его в конвейер" (Открытая политика. 1997. ╧ 4).

Невежество в вопросах такого рода, конечно, не украшает людей даже далеких от народного просвещения, но имеет разрушительные последствия, когда его проявляют деятели, непосредственно ответственные за положение дел в системе образования. Усилиями академика И. Кона, Асмолова, Лаховой, Гребешковой и их последователей в системе просвещения с помощью различных западных "фондов" все назойливее вторгается в школы пропаганда половых извращений. Когда этим занимаются лица с дипломами ученых, педагогов и даже депутат Госдумы Екатерина Лахова, то это представляет величайшую угрозу нашей национальной безопасности. В отличие от террористов, такие "культуртрегеры" убивают не тела, а детские души, провоцируют физическое, психическое и моральное вырождение нации, а потому они гораздо опаснее чеченских бандитов. Глубоко правы те православные священники, которые квалифицируют их деятельность как геноцид против русского и других народов.

"Я более не изумляюсь, - заявляет Л. Дж. Питер, - когда обнаруживается, что состоящий на правительственной службе консультант по вопросам семьи и брака - гомосексуалист". К сожалению, это, проникнутое горькой иронией, изречение известного американского писателя можно с полным основанием отнести и к современной российской действительности. Вызывает глубокое недоумение почему педагогическая общественность решительно не выступила против гастролей А. Пугачевой с хором 125 американских "геев", которых перед выездом в Россию принимал в Белом доме и лично наставлял сам Б. Клинтон.

Кстати, эта "стратегия" разложения нации тесно сопрягается с потрясающими по степени цинизма и безнравственности проектами "сексуально ориентированной экономики" небезызвестного лидера ЛДПР, депутата Госдумы В. Жириновского, считающего, что "только на экспорте девственности (для утех богатых иностранцев) Россия может заработать 750 миллионов долларов". Он открывает и другие, еще более удивительные, резервы оздоровления нашей экономики: "Известные люди могли бы торговать своими использованными презервативами. Уверен, что использованные презервативы Филиппа Киркорова, мальчиков группы "На-На" и других кумиров молодежи, в том числе известных политических деятелей (к которым Жириновский, несомненно, причисляет в первую очередь себя), пользовались бы у поклонниц бешеным успехом" (Жириновский В., Юровицкий В. Азбука секса. М., 1998. С. 176, 16).

Проповедовать подобное могут только сексуальные извращенцы и маньяки, либо злейшие ненавистники русского народа, добивающиеся его скорейшей деградации и вымирания. А если на таких грязных делах еще делаются и деньги, то это следует квалифицировать как духовное мародерство.

Вредоносная деятельность на ниве народного образования стала настолько очевидной, что в 1998 году Асмолову пришлось уйти из министерства. Тем не менее он безмерно рад тому, что успел натворить. "Произошел уникальнейший процесс приватизации сознания", а потому (слушайте обнищавшие, но зато "приватизированные" учителя!) заявляет Асмолов: "я жил и продолжаю радостно жить. ... Мой уход фактически стал знаком изменения (никак не меньше!) политической системы России" (Известия. 1999. 3 марта).

Не нужно обладать особой проницательностью, чтобы понять, что безграничное самомнение "демократических" приватизаторов прикрывает отсутствие у них какой-либо конструктивной стратегии. Академик Б. Гершунский, например, вполне доказательно показывает Э. Днепрова как одного из главных представителей "бесшабашного, безответственного, но агрессивного и напористого непрофессионализма", несущего прямую ответственность за разгром нашей системы образования, призывает его "побояться Бога", когда тот предлагает компенсировать безысходную нищету учительства "расширением степеней свободы". Тем не менее он считает проводимую в стране политику и стратегию правильной, а "перегибы" и ошибки усматривает лишь в тактике управления, а "ошибки" он списывает на "систему социалистического народного образования", горькие плоды которой якобы "в полной мере пожинают нынешние реформаторы России и бывших советских республик". (Гершунский Б. Философия образования для ХХI века. М., 1998. С.136-137, 369). Хотя никто иной, как Гершунский не так давно писал: "Неоспоримым доказательством правильности общего направления развития социалистической педагогики в целом и дидактики в частности являются выдающиеся и общепризнанные успехи и достижения системы народного образования в СССР и в других странах социалистического содружества" (Гершунский Б.С., Пруха Я. Дидактическая прогностика. Киев, 1979. С. 211). И еще: "Только в условиях социализма развитие человека как самоцель может стать историческим законом". Более того, "по мере развития и совершенствования социалистического общества формирование всесторонне развитой личности становится необходимостью, главной целью функционирования системы народного образования, приобретает силу объективно действующего, наиболее фундаментального педагогического закона" (Образование в современном мире. М., 1986. С. 206).

Весьма обнадеживающе прозвучали заявления В.М. Филиппова о том, что новое правительство отменило ряд постановлений и проектов постановлений, выполнение которых под видом "демократизации" образования и "реформ для народа" означало на деле "разрушение системы народного образования вообще, разрыв с богатейшими российскими научно-образовательными традициями, запрограмированное снижение уровня знаний в общеобразовательной школе, ухудшение подготовки специалистов, свертывание бесплатного высшего образования и так далее. В итоге - неминуемая деградация образования и общества. Нам надо сделать очень много, чтобы подобная угроза не повторилась". И самое главное, чтобы нива народного просвещения стала недоступна для мародеров.