|
Ан Светлана
Андреевна - доктор философских наук, профессор кафедры философии БГПУ, член-корреспондент МАНПО. Автор работает над исследованием проблем философской антропологии. Опубликовано более 100 научных работ, в том числе 3 монографии, 6 учебно-методических пособий | РУССКАЯ РЕЛИГИОЗНАЯ ФИЛОСОФИЯ КАК СРЕДСТВО
НРАВСТВЕННОГО ВОСПИТАНИЯ Рецензия на учебное пособие:
Емельянов Б.В., Петрушина Т.А. Очерки педагогической антропологии в России. Екатеринбург: УрГУ, 1997. 124 с. Мне хочется поделиться своими впечатлениями и соображениями по поводу учебного пособия, подготовленного учеными Уральской школы Б.В. Емельяновым и Т.А. Петруниной, "Очерки педагогической антропологии в России". Это исследование, родившееся на основе спецкурса "Педагогическая антропология в России", в котором авторы размышляют над одной из ключевых характеристик русское общественной жизни - её антропологической ориентации. Свое яркое воплощение она получила в различных вариантах педагогической антропологии. Её основная идея - интеграция философии, религии, естествознания и педагогики. Пособие представляет семь очерков-лекций, первый из которых посвящен истокам и традициям русской педагогической антропологии, а остальные - наиболее самобытным её представителям, каждый из которых предложил своё оригинальное решение отдельных проблем. Идеи педагогической антропологии разрабатывались многими отечественными мыслителями, но история педагогической антропологии в России еще не написана, хотя имеются отдельные её фрагменты, которые нашли отражение в историко-педагогических монографиях. Авторы названного пособия делают попытку внести свою лепту в эту, еще мало исследованную область философско-педагогического знания. Исходной посылкой работы является: педагогика без идеи немыслима. Без знаний о том, что представляет собой человек определенной эпохи, педагогическая деятельность невозможна, так как она неизбежно включает в себя определенное воздействие на воспитуемого. В силу этого российская педагогика рассматривается ими как неотъемлемая часть богатейшей культуры России. Действительно, в различные исторические эпохи в отечественной педагогике ставились различные цели воспитания и по-разному понималась сущность педагогической деятельности. Это зависело от того, каким виделся человек педагогам того времени. Первые попытки антропологического осмысления педагогики, как справедливо утверждают авторы пособия, связаны с именами Н.И. Пирогова и К.Д. Ушинского. Идею человека как предмета воспитания эти русские мыслители связывали с правильным развитием человеческого организма во всей его сложности, поэтому педагогику они обосновывали достижениями естественных наук - анатомии, физиологии, психологии. Это материалистический вариант. |
Другая антропологическая традиция представлена в русской христианской педагогике. Вместе с уральскими авторами остановимся на ней подробнее, ибо она менее известна. Уже в работах П.Д. Юркевича "Чтение о воспитании" и "Курс общей педагогики" эти же достижения физиологии, психологии и философии использовались для религиозно-философской интерпретации проблем воспитания и образования. Они должны были подготавливать человека ко всякому благому делу. Воспитывать в нём дух Божий и свободу. Авторы проводят мысль, что христианство по природе своей педагогично: это связано с тем, что Бог для верующего христианина - Отец и Учитель, тот, кто любит и наказует, даёт смысл существования Человека и Истины. А главный принцип христианской педагогики заключается в том, что основой всякого воспитания является любовь, диалог между Богом и человеком, воспитателем и воспитуемым, педагогом и ребенком.
Исходя из этого принципа педагогики, В.В. Емельянов и Т.А. Петрунина ставят основную цель христианского воспитания в русской философско-педагогической мысли. Это - "обожение" человека, воплощение образа божьего в нём. В связи с этим главная задача воспитания - воспитание любви к Богу и страха Божьего. Через сто лет после рождения этих идей современным педагогам не совсем понятно, что стоит за данным вопросом. Авторы пособия объясняют, что страх перед Богом в христианстве понимается иначе, чем в обыденной жизни. Они опираются на теоретические наработки С.Л. Франка, который понимал Страх Божий как благоговейный страх, сопровождающийся сознанием своего ничтожества перед Богом и глубокой любви к нему (С. 8).
Особое место в книге отводится анализу философии воспитания одного из самых оригинальных отечественных мыслителей XVIII в. Григория Сковороды (С. 15). И это особенно ценно, ибо творчество Сковороды - философа, поэта, педагога - на долгое время было забыто. Г. Сковорода не имел явных предшественников в российской культуре, а также не оставил последователей, хотя его идеи были широко распространены и стали особенно популярны среди российских интеллектуалов первой половины XIX века. Знаток античной философии, Г. Сковорода использовал один из её мотивов - "Познай самого себя". А так как истинный человек и Бог в человеке для христианского мыслителя Сковороды одно и то же, то по мнению философа, человек ищет смысл своего существования, но не может его найти вовне. Лишь обратившись во внутрь, к познанию своей души и своего естества, человек обретает этот смысл (С. 161). Отыскать в человеке искру, погребенную в пепле материального существования, - вот спасение человека, смысл его существования. Отсюда человек будет черпать силу, отсюда рожается умение владеть собой.
Еще в конце 80-х годов Г. Грачев обращал внимание на общую сферу для философии и религии - трансцендентное. О взаимоотношении таких форм общественного сознания, как религия, философия и наука, размышляло большинство мыслителей XIX-XX вв.: Н.П. Огарев, И.П. Пирогов, В.В. Розанов, С.А. Рачинский, П.Ф. Каптерев, В.С. Соловьев, Д.И. Менделеев, К.П. Победоносцев. Уральские ученые поднимают эту проблему, анализируя религиозно-философские воззрения Л.Н. Толстого (С. 57-74). Они проверят идею: Толстой находит нечто общее во всех великих религиях, а именно признание того, что сущность человека - Божественный свет, сошедший с неба, и свет этот есть разум. Для Толстого разум - это не интеллект отдельного человека, не индивидуальное проявление духовной сущности человека, а некий общечеловеческий разум, имеющий божественное происхождение. Но Божественный разум - это не единственное, что присуще человеческой природе и отличает его от животного. Вслед за христианским вероучением мыслитель видит в свободе, изначально данной человеку, его особое достоинство. Это дало возможность екатеринбуржцам сделать логический переход от христианских размышлений Л.Н. Толстого к светской теории свободного воспитания К.Н. Вентцеля, а от нее - к космической педагогике (С. 92-103).
При такой логике исследования в поле внимания авторов пособия естественно попали и мыслители, разрабатывающие идеи синтетического педагогического мировоззрения, основанные на таких же системных представлениях о человеке. И это одно из достоинств анализируемой работы. Справедливо утверждается положение, что для мыслителей, выдвигавших идеи синтетически-антропологического подхода, наиболее важными были представления о развивающейся и целостной природе человека. Понятие личности в рамках этого подхода становится одним из основных, так как в нем соединяются идеи целостности и развития. Представление о человеке как развивающейся и целостной личности приводит к идее также целостного, всестороннего изучения человека, которое должно лежать в основе педагогической деятельности и педагогических теорий. Сторонниками такого подхода и в изучении человеческой природы и в обосновании педагогических воззрений были В.А. Вагнер, Н.Н. Ланге, В.М. Бехтерев, А.Ф. Лазурский, П.Ф. Каптерев, В.П. Вахтерев, П.Ф. Лесгафт (С. 78-91).
Авторы выделяют П.Ф. Каптерева как одного из наиболее ярких представителей рассматриваемого течения в российской педагогике. Именно он внес огромный вклад в теорию и практику воспитания и обучения: поставил важнейшие педагогические проблемы, такие, как: воспитание личностного начала, влияние биологических и социальных факторов в процессе обучения и воспитания, сущности педагогического процесса, педагогического идеала и др. Заслугой П.Ф. Каптерева является создание первой истории российской педагогики.
В пособии подчёркивается, что важным в системе педагогических взглядов П.Ф. Каптерева является и понятие гармоничного развития как цели воспитания. Причем мыслитель, в отличие от общепринятой точки зрения на гармоническое развитие как разное развитие всех сторон личности, предлагает пути от его природы, а в природе нет равенства сил и энергии органов, и "мы по самой натуре - существа неравные, и уравнять наши свойства, слабые вытянуть, а сильные подрезать решительно невозможно". Педагог понимает гармонию развития не в смысле равного развития сил, а объеденного, связанного развития, представляющего нечто целостное при равенстве сил, в котором одно - главное, другое - второстепенное и подчиненное, но связанное, прилагаемое одно к другому (С. 82).
Сообразно этой идее, как отмечают авторы книги, П.Ф. Каптерев определяет сущность педагогического процесса как всестороннее усовершенствование личности на почве ее органического саморазвития и соответственно социальному идеалу. Уральские ученые выделяют актуальную и для нас педагогическую мысль выдающегося предшественника: в человеке изначально заложена возможность совершенствования, стремления к некоторому гармоническому состоянию, и это является залогом необходимости и успешности воспитания.
Сегодня в отечественной педагогике востребованы как идеи педагогической
антропологии, основанные на материалистической основе, так и христианско-антропологическое
наследие наших предшественников. Поэтому представленное учебное
пособие Б.В. Емельянова и Т.А. Петруниной, являясь первым в своем
роде, частично восполняет пробел в истории отечественной педагогической
антропологии, предлагая студентам анализ идей наиболее значительных
представителей русской педагогики последних столетий.